Имя, сожженное революцией

До сих пор историки не могут однозначно ответить, чем стала для России Октябрьская революция 1917 года. Церковь в этом вопросе определилась. 19 февраля 2017 г. Святейший Патриарх Московский и Всея Руси Кирилл, после совершения божественной литургии в Кафедральном Соборном Храме Христа Спасителя, дал оценку тем событиям: «Революция была великим преступлением, и те, кто обманывал народ, кто вводил его в заблуждение, кто провоцировал его на конфликты, преследовали совсем не те цели, которые они открыто декларировали.» («Аргументы и факты», №8, 2017).

Таких страданий и ужаса, чудовищного уничтожения собственного народа Россия в обозримом прошлом не испытывала никогда. Сломав старое государство, энергия «революционных масс» обратилась на разрушение всего с ним связанного, не отвечающего идее «построения нового мира». Началось целенаправленное уничтожение «бывших людей», так «самый просвещенный министр просвещения» А.В.Луначарский предложил называть представителей «старого режима». По стране покатилось «красное колесо»…

В этом году мы отметили скорбную столетнюю годовщину геноцида казачьего населения России. В 1918 г. исполнилось 100 лет со дня убийства царской семьи. Внесудебное лишение жизни всегда является преступлением (исключения возможны при боевых действиях и самообороне). Убийство отрекшегося от престола монарха, его жены и детей получило общественный резонанс благодаря статусу жертв, чьи тела палачи свалили в Ганину яму. Сколько таких «Ганиных ям» с телами безымянных безвинно убиенных священников, казаков, их жен и детей появилось в бескрайних донских, кубанских, уральских, забайкальских степях … Имена преступников – организаторов и исполнителей «красного террора» известны, мы встречаемся с ними на каждом шагу.

Помимо уничтожения самого казачьего народа, государство диктатуры пролетариата пошло на его культурный геноцид, разрушая жизненный уклад, быт, традиции, культурную среду, стирая из памяти имена ярких представителей культурного слоя казачьего народа. Отныне все это подлежало забвению. Литература и кинематограф усиленно формировали в общественном сознании образ казака, как жестокого звероподобного существа, размахивающего нагайкой, не допуская иного мнения.

После перехода от разрушения старого к созданию нового общества, положение, в какой-то мере, исправила публикация первых частей романа «Тихий Дон», вызвавшая волну критики. Одни обвиняли М.Шолохова в плагиате, другие – в измене интересам пролетариата. Однако произведения дореволюционных казачьих писателей долгое время оставались недоступны читателю.

Справедливости ради стоит отметить, что самодержавие также не сильно интересовала казачья культура, больше внимания уделялось военной подготовке казаков. Используя их как дармовую вооруженную силу и обложив непосильной «казенщиной», царская власть разрушала экономические основы казачества и сеяла в нем зерна недовольства, отталкивая его от себя.

Тем не менее, в дореволюционный период из казачьей среды вышли не только храбрые защитники Отечества, но и видные представителей творческой интеллигенции, писатели и поэты, получившие всероссийское признание. Одним из ярких представителей казачьей культуры, незаслуженно вычеркнутым из российской литературы после революции, является наш земляк Федор Дмитриевич Крюков, широко известный в Области Войска Донского и за ее пределами как подлинно народный, казачий писатель, общественный деятель и педагог.

Другой наш земляк, писатель Евгений Александрович Кулькин, назвал его «совестью казачества». Федор Крюков родился «2» февраля 1870 г. в ст.Глазуновской, в простой казачьей семье. Дед писателя участвовал в знаменитом Шенграбенском сражении 1805г., отец пользовался уважением и авторитетом односельчан, неоднократно избирался станичным атаманом. С детства Федор был знаком с трудом казака-землепашца, несшего бремя воинской службы.

Вот что об этом писал сам Федор Дмитриевич: «Я родился в трудовой среде, непосредственно знакомой с плугом, бороной, косой, вилами, граблями, дегтем, навозом. Вырос в постоянном общении с лошадьми, волами, овцами, среди соломы, сена, зерна и черноземной пыли… Я знаю казацкий быт; я люблю народ свой, среди которого я вырос и которому служу, мечтаю о его счастье, скорблю о нем сердцем; я – сын народа, смело могу это сказать...».

Поднявшись из «казачьей глубинки», упорный и трудолюбивый казачок смог с отличием окончить Усть-Медведицкую гимназию, а затем – Санкт-Петербургский историко-филологический институт. Завершив обучение, Федор Крюков преподавал историю, географию и словесность в гимназиях и кадетском корпусе городов Орла и Нижнего Новгорода, отмечен наградами Российской Империи. В студенческие годы он попробовал себя в литературной деятельности, которая стала главным содержанием его жизни. Статьи и очерки молодого писателя издаются в столичных газетах и журналах.

Судьба казачества, его историческая роль составляли основу творчества Ф.Д.Крюкова, «калмыцкими узлами» связав его с малой родиной, с рекой Медведицей, на берегах которой прошли его детство и юность. Спокойная, неяркая красота реки отражена в произведениях писателя, ее живописные и приветливые берега становятся местом развития сюжета рассказов и очерков:

«..Ильич поднял указательный, плохо отгибающийся палец, откашлялся и жидким, но приятным голосом завел: Ах, на речке, братцы, было лазоревой, Средь поля, братцы, было поля чистого... э-о-оой... Присоединились, один по одному, голоса рыбалок, Егор залился тонким подголоском. Кудрявые фиоритуры сперва сплели причудливый узор на протяжном, немножко монотонном мотиве. Потом подголосок забрался ввысь и закатился эхом за зеленую зубчатую полосу войскового леса. Я встал и отошел на косу, – песня всегда красивее и мягче на расстоянии, чем вблизи. Матовым, изогнутым зеркалом лежала река, зелено-синяя, у берегов темная, закутанная тенями. … .»

(«На речке Лазоревой», "Русское Богатство", 1911, № 12).

На фото: молодежь ст.Глазуновской у памятного камня Ф.Д.Крюкову возле дома-музея писателя

Писатель был большим ценителем старинных казачьих песен, знал их колоссальное число. Обладая приятным тенором, в компании подпевал на подголоске, «дишканил», поражая даже стариков своим мастерством. Произведения Федора Крюкова отличает фотографически точное описание характера персонажей и разных сторон жизни казачества: станичный быт, работа в поле, семья, служба, церковные праздники. Современники называли его «Гомером казачества», «современным певцом Тихого Дона», «большим русским писателем», открывшим перед читателем «почти неизвестный уголок жизни: уклад быта казачьего … ».

Благодаря Крюкову, российскому читателю стала доступна «сочная яркая речь казачья с неожиданными оборотами; романтическая душа казака, его песня». Писатель не ограничивался рамками «бытописания казачества», его творчество значительно шире: «Я любил Россию — всю, в целом, великую, несуразную, богатую противоречиями, непостижимую. «Могучую и бессильную...». Я болел ее болью, радовался ее редкими радостями, гордился ее гордостью, горел ее жгучим стыдом...

Но самые заветные, самые цепкие и прочные нити моего сердца были прикреплены к этому вот серому уголку, к краю, где я родился и вырос... Я любил казака-землероба, повинного долгой воинской работе. Я издали угадывал родную фигуру в фуражке блином, в заплатанных шароварах с лампасами, в чириках, и благодушно смеялось мое сердце при звуках простодушной речи казацкой, трепетно отзывалось на тягучий мотив старинной казацкой песни...». Писатель проводил и серьезные исторические исследования, в исторических очерках «Шульгинская расправа» и «Булавинский бунт» (1707 – 1708 г.), он описал причины и ход Булавинского восстания, с подавлением которого, по его мнению, завершилась самостоятельная история донского казачества, став неотделимой от истории России. Популярность и авторитет Крюкова сделали его подлинно народным избранником от Войска Донского – в 1906 г. он был избран депутатом в 1-ю Государственную Думу, где активно отстаивал интересы простого казака-труженика.

С началом Первой мировой войны писатель, не годный к службе из-за близорукости, отправляется санитаром 1-го передового отряда Государственной Думы сначала на Кавказский фронт, а затем, в 1915-16 – в Галицию. Свои впечатления и наблюдения о войне он изложил в серии рассказов и очерков, опубликованных в журнале «Русское богатство». Большевистский переворот, оправдывающий «революционное насилие» и ввергнувший страну в пучину братоубийственной бойни Федор Крюков не принял. Верный своим идеалам гуманизма, он до последнего вздоха активно участвовал в борьбе за восстановление России, став одним из вдохновителей и участником сопротивления казачества нашествию «Третьего Интернационала». В бою при освобождении Михайловки от большевиков взрывом снаряда под ним убило коня, а сам он получил контузию.

Этот эпизод описан в книге генерал-майора А.В.Голубинцева «Русская Вандея. Очерки гражданской войны на Дону», эпиграфом к которой стали строки из поэмы «Край родной» Ф.Д.Крюкова. В августе 1918 г. писатель был избран Секретарем Войскового Круга области Войска Донского, редактировал правительственные «Донские ведомости», был директором Усть-Медведицкой гимназии. Одновременно он продолжал свою литературную деятельность, надеясь донести до читателей правду о происходящем, оставаясь патриотом России и своей малой родины. Вот что написал казак Федор Крюков, когда восставшему казачеству на короткое время удалось изгнать большевистские орды за пределы донской земли: «Необоримым цветком-татарником мыслю я и родное свое казачес¬тво, не приникшее к пыли и праху придорожному в безжизненном просторе распятой родины, отстоявшее свое право на достойную жизнь и ныне восстановляющее единую Россию, великое отечество мое, прекрасное и нелепое, постыдно-досадное и невыразимо дорогое и близкое сердцу». («Цветок-татарник», " Донская речь " 1919. №2, 12/25 ноября 1919, С.2).

В горестные дни казачьего исхода, Ф.Д.Крюков отступал с Донской армией. Он умер от тифа 20 февраля 1920 г. в холодной кубанской степи, до дна испив свою горькую чашу. После 1920 г. его имя было незаслуженно забыто, исчезло из всех энциклопедий и литературы советского периода. Только в 1990 г. был издан первый после 1917 г. сборник его ярких рассказов, написанных сочным и живым языком. В них читатель найдет много интересного о нравах и быте населения Области Войска Донского, о жизни казачества в старой России, о событиях Первой мировой и Гражданской войн, очевидцем и участником которых был писатель. К 150-летию со дня рождения нашего земляка, замечательного донского писателя Ф.Д. Крюкова благотворительный Фонд "Сохранения творческого наследия писателя Крюкова Ф.Д." проводит сбор средств на издание первого в России Собрания Сочинений писателя в 5 томах.

Основная часть тиража будет безвозмездно передана в библиотеки школ Волгоградской и Ростовской областей (Донская обл.) и казачьих кадетских учебных заведений.

Если у Вас есть возможность и желание оказать посильную помощь Фонду в его работе, пожертвования в любой сумме на издание Собрания Сочинений, а также на иную благотворительную деятельность Фонда можно направлять на р/счет: Р/счет № 40703810301000001629, БИК 041806715, к/с 30101810100000000715, Южный филиал ПАО "Промсвязьбанк", г.Волгоград, указав цели пожертвований. Благотворительная общественная организация – "Фонд писателя Крюкова Ф.Д." (ИНН-3456003821) создана 30 августа 2017г. в Волгоградской области по юридическому адресу: 403406, Кумылженский район, станица Глазуновская, ул. Кооперативная,4. Там же находятся дом-музей писателя и небольшая гостиница Фонда, которая будет рада встретить своих гостей.

С целями и задачами Фонда, а также биографией писателя и фотоматериалами можно ознакомиться на официальном сайте Фонда: krukov-fond.ru

Вице-президент Фонда писателя Ф.Д.Крюкова Профессор Мурашкин И.А. Фото на заставке - Ф.Крюков с семьей