О жизни, о детях, о вере, о судьбе

Я из семьи потомственных казаков, и со стороны отца и с маминой стороны. Родился в Урюпинске. Казак – это, прежде всего – защитник отечества, так уж на Руси повелось. Наверное, поэтому я долго хотел стать военным. Казачий уклад быта, обязательные походы в церковь, так было, пока были живы деды. Потом советское воспитание родителей сделало свое дело и в церковь мы ходить перестали.

Родители верили в Бога, но наивной советской верой, мол, ТАМ что-то есть.

В школе я хорошо учился. Занимался спортом. Однажды вышел с тренировки, мне тогда лет 12 было, и услышал звон колоколов. Наверное, я и раньше их слышал, просто внимания не обращал, а тут вдруг потянуло. Так я и оказался в церкви.

Был очень большой церковный праздник, и я не мог его пропустить. Отпросился в школе и убежал в церковь, к тому моменту я там уже частым гостем был. На следующий день всех учеников школы собрали на линейку. Меня вывели вперед, и директриса долго объясняла, что я позорю школу, что в то время как все дети дружной гурьбой идут в светлое будущее, я занимаюсь не известно чем.

Я уже учился в выпускном классе, когда священник из церкви, в которую я ходил, предложил: «Подумай о поступлении в духовную семинарию. Военных много, а священников не хватает. Если надумаешь, помогу подготовиться». Я все взвесил, и мы стали готовиться к поступлению.

За полгода до окончания школы учителя провели тест для выпускников. В числе многих вопросов был вопрос о поступлении и я, как на духу, честно написал, что готовлюсь к поступлению в Курскую Духовную семинарию. Меня тут же вызвали к директору.

«Я не позволю запятнать честь школы. Из этой школы не будут выпускаться попы». И мне отдали документы. Так за полгода до выпускного я оказался в другой школе, в другом классе. Все это вызывало у меня и обиду и недоумение, ведь на дворе был 92 год, даже советской власти уже небыло.

В Курске уже тогда проводился эксперимент – по всей области в школах преподавали «основы православной культуры». Мы, как ученики семинарии, должны были проводить уроки в школах. Сейчас, приезжая в Курск, встречаю иногда своих учеников и радуюсь, что уроки не прошли даром. Конечно, судьба у них сложилась по разному, но никто не опустил руки, никто не спился, потому что вера помогает выстоять. Такие уроки необходимы нашим детям, жаль, что в нашей области не пришло еще  понимание этого.

Бог – есть любовь. Будет любовь – все будет хорошо. У меня жена и двое детей. Если бог даст, будут и еще дети. Женой священника быть нелегко. Нужно полностью разделять взгляды мужа, иначе никак. А в целом семья священника не отличается от обычной православной семьи. Мы не внушаем детям, что они несут какую-то миссию, только потому, что они дети священника. Они ходят в обычный детский сад так же шумят и иногда дерутся, как и все дети на свете. Главное что бы они выросли хорошими людьми, а будут ли они церковнослужителями или выберут другую дорогу в жизни – покажет время.

Часто вижу молодежь с пивом, сигаретами, ругающуюся матом, мне их просто очень жаль. У них пустота в душе. Душевная бедность. Иногда хочется подойти к курящей девочке и сказать какую-нибудь глупость. Вот не проповедь прочитать, а что-то такое, вроде: «У тебя дети потом будут зеленые». Пусть посмеется сначала, а потом может быть задумается.

Нам нужна православная школа. И мы пытаемся ее построить, но средств нет, и стройка на неопределенное время заморожена. Строители и так фундамент в долг нам сделали. Конечно, ищем инвесторов, но пока безуспешно.

От многих слышу, что не ходят в церковь, потому что много правил которые надо соблюдать: платок, юбка длинная… Иногда даже говорят: «Шла мимо, но одета неподобающе. И не зашла в церковь, хотя хотелось». Если хочется, заходите, в чем есть. Вы что же думаете, Бог вас только в церкви видит? Думаете если закутались в платок, надели юбку до пят, в рогожку запаковались – всё, душа чиста? Бог в душу заглянет, вот о ней и подумайте. А нежелание выполнять правила – это гордыня простая вот и все. Если вам начальник в офисе скажет: «С завтрашнего дня все ходим только в зеленых костюмах»- вы же не будете из-за гордыни работу терять, выполните дрейскод. Так почему же в церкви вопросы возникают?

Есть грех, который не прощается. «Хула на Духа Святаго не простится ни в этом веке, ни в будущем».

Если я когда –то хоть на миг забуду, что я священник – то как священник я перестану существовать. Если почувствую, что не могу больше нести груз ответственности, уйду. Лицемерить не буду.

Записала Лесничина Т.